некоторым людям достаточно, чтобы кто-то шел рядом. ни помощи, ни сочувствия не нужно. только знать, что плечо рядом никуда не исчезнет, даже если что-то пойдет не так.

Мне бы хотелось им сказать только то, чтобы они умели больше находиться в одиночестве. Любили быть наедине с самим собой побольше. Беда нынешней молодежи в том, что они стараются объединиться на основе каких-то шумных действий, порой агрессивных. Это желание объединиться для того, чтобы не чувствовать себя одиноким — это плохой симптом. Мне кажется, каждый человек должен учиться с детства находиться одному. Это не значит, быть одиноким. Это значит — не скучать с самим собой. Человек, скучающий от одиночества, находится в опасности с нравственной точки зрения.

Андрей Арсеньевич Тарковский

Как же в точку всегда бывает народная мудрость.
"Поспешишь - людей насмешишь".
Стоит, пожалуй, посоветовать своему окаянному брату в следующий раз набить где-нибудь на лбу именно её, можно даже каким-то кретинским, модным шрифтом и на латыни.

Его дурнейшая привычка - спать до самого победного, а потом летать по квартите, перепрыгивать стулья и собаку, выпучив глаза, и пытаться установить мировой рекорд в беге с препятствиями. Всех это раздражает, но, как говорится, сonsuetude est altera natura ХАХАХААХАХХА.наконец-то довелось так непринужденно ввернуть в светскую беседу гребаную латынь
Сегодня, когда он растолкал меня с утра, с криками о том, что мы опаздываем и плясками с бубном, бросил в меня платьем и убежал в ванную, я поняла, что ничего не поняла вообще. С закрытыми глазами надела платье, кое-как умылась и вышла из квартиры за братом.
Через полчаса, дремая в машине, поняла, что что-то с платьем не так. Оказалось, что оно надето шиворот-навыворот. А мы-то едем в приличное общество, стыдно как-то настолько эпатажно появляться.
На светофоре решила, что нужно переодеться, и потащила платье вверх. Конечно, люди в машинах заинтересовались, но особый восторг это вызвало у копов епта, коооооопы в машине справа. Они нас даже тормознули, бедные. Правда, не знали что предъявить как всегда и попросили больше голяком не кататься.

Папа, когда узнал, очень смеялся:
"Вот было бы смешно, если бы в последние дни отпуска тебя загребли в кутузку за нарушение общественного порядка. Я бы, наверное, так смеялся, что убил бы тебя, малыш."

Ебать как я люблю поезда. Никто не может разминуться в проходе с чемоданами. Дети орут, бабки ругаются, мальчишки ржут.
Какой-то резвый дед набил мне синяк пока засовывал свой баул, а потом из него на меня упала банка тунца в томатном соусе.
Но.
Впервые за 20 лет мне достался молодой, симпатичный, уулыбчивый и пахучий сосед.
Скажите: Алиллуйя!
А брат, который не хотел посмотреть в интернете заранее и взять два места рядом, едет с двумя бабками, обсуждающими зубные протезы и тремя малолетками, которые его уже клеят.
Карма.

И на дорожку еще одна стори оф май лайф.

Шел третий час древней, всенародной забавы под кодовым названием "картошка."
Бабуля, чтобы медом не казалось, решила подкрепить сей мозговыносящий процесс философскими нравоучениями:
-Вот, сынок, видишь какое полезное занятие - картошку копать. Сразу лишняя энергия уходит. Почему эти все люди сумасшедшие свой рок играют? Это потому что у них много лишней энергии. Копали бы все картошку, не было бы таких глупостей.
Я смеюсь, а брат бросается картошкой.
-Да, -говорю, - я так и вижу эту картину. Сумасшедший Фред Дерст в старом батином камуфляже, в кедах еще времен СССР, ебашит картошку под командованием бабули, чтобы не повадно было фигней маяться.
- Ну точно, блять. Именно так и надо.

Так вот.
Копайте картошку, чтобы сил на глупости не доставало.
Жить станет лучше, жить станет веселее.

основная проблема в том, что попытка качественно изучить нейрофизиологию требует параллельного изучения по меньшей мере десяти смежных дисциплин. а времени слишком мало.

-заснуть у кого-то, и проснуться укрытым пледиком и обнимашки во сне
-фильмы Ксавье Долана
-"Мой Эй-Ди"
-спать днем
-интернет
-планы на отснятый косплей
-милые поцелуи в уголок губ или в ключицы, от которых хочется улыбаться
-торт

Ахилл говорит Черепахе: повремени, ну повремени, ну погоди, повернись ко мне, поворотись, вернись, не ходи к воде, не уходи и не уводи меня за собою, я не пойду, остановись, посмотри – я падаю, подойди, подай мне воды, ляг со мной на песок, дай отдышаться, меня ведет, у меня в груди не умещаются выдох-вдох, пощади, - говорит Ахилл, - потому что я практически на пределе, пощади, дай мне день на роздых, день без одышки, день говорить с утра о малостях, жаться к твоей подушке, день отвезти тебя к стоматологу, прикупить одежки, день ухватиться за руки, когда лифт качнется, день не бояться, что плохо кончится то, что хорошо начнется. День, - говорит Ахилл, - только день – и я снова смогу держаться, только день, - говорит Ахилл, - и мне снова будет легко бежаться, будет как-то двигаться, как-то житься, как-то знаться, что ты все еще здесь, в одной милионной шага, в ста миллиардах лет непрерывного бега, слышишь, - говорит Ахилл, - ты еще помнишь меня – я вот он, вот, задыхаюсь тебе в спину?

Черепаха говорит Ахиллу: слушай, ты чего это, что такое? Все нормально, гуляем же и гуляем, что с тебя вдруг пробило? Посмотри, какая ракушка, посмотри – соляная кромка, а давай дойдем до воды, скоро можно будет купаться, скажем, через неделю. Слушай, посиди секунду, постереги мои туфли. Я хочу намочить ноги, думаю, уже нормально.

Каждую субботу летом бабушка пекла пирожки с ягодами.
Мы всегда гуляли под окнами, играли в настольный теннис, чтобы видеть как бабушка пойдет на кухню и начнет раскатывать тесто.
Мы прибегали на кухню, когда на улице начинало пахнуть пирожками так, что слюна текла, задолго до того, как они будут готовы и рассаживались на табуретках. Нам всегда было мало места, потому что маленькая кухонька квартиры с трудом могла вместить толпу из 6 голодных детей. Около окна всегда сидел самый старший брат, на правах старшего, а я сидела у него на коленях, на правах самой младшей, всеобщей любимицы. Мы смотрели как на улице постепенно темнеет, и в окнах напротив загорался свет.
В зале родители трепались обо всем и ни о чем после годовой разлуки, и этот треп добавлял уюта атмосфере.
Мы пили ледяное молоко, и ели горячие пирожки с сочными ягодами, облизывая пальцы от сока.
А потом вечером, после купания, сытые, довольные, укутавшись в одно одеяло на двоих, мы с сестрой слушали тетю, читавшую нам "Денискины рассказы". Сестра сопела мне на ухо, и мне постепенно хотелось спать.
И это был лучший момент всего дня.

Он сидел на краю причала и бросал камешки в воду. Подол красного одеяния был еще темнее, чем обычно. А черные локоны блестели от влаги.
На горизонте собирались тучи, но Его это нисколько не беспокоило. Инквизитор зачерпнул горсть воды и резко поднял вверх. Брызги разлетелись вокруг. И в море посыпались фонарики елочной гирлянды.
Они светились в воздухе разноцветными светлячками, а оказавшись в воде превращались в таких же светящихся мальков.
Усмешка не исчезала с его лица, а затем он, повернувшись, произнес:
- Как думаешь? Какой мир на самом деле? - высокомерие никогда не покидало его взора. А вокруг причала водили свой магический хоровод рыбки.
- Большой. Каким ему еще быть. Жестокий, но не со всеми. Обманчивый.
- Ты, наверняка, хотел сказать - прекрасный? - сказал Он, проводя мокрыми пальцами у губ, вздохнув полной грудью.
- Вероятно, - усмехнувшись, ответил я. Он поправил воротник и резко выдохнув, поднялся.
- На самом деле, мой друг, мир маленький. Куда не пойди, везде камни, деревья трава. Одно небо, одно Солнце и одна Луна. Можно бродить и нечего не найти тысячи лет.
- А как же архитектура, памятники…
- Кому они в самом деле нужны? Люди едут смотреть на других людей. А памятники, архитектура… это как раз их деяния… А как еще можно понять кого-то, если не через деяния. - Инквизитор рассмеялся на его выставленных руках, царапая воздух, возмущенно моргала черепаха. Он подбросил её в воздух и она также царапая воздух, устремилась вверх, расталкивая облака.
- Мир маленький, но полон больших людей. - белое одеяние Странника было еще ярче на фоне хмурого неба. Он сощурился в сторону горизонта.
Между морем и облаками медленно плыл воздушный змей.
- Хороший знак, как думаешь, Инквизитор. - улыбнулся Странник.
- Пусть светится в ночи, как считаешь Мятежник? - размахивая руками, воскликнул Инквизитор.
- Пусть. - прошептал я.
И из пучин поднялись множество огоньков, что вереницей потянулись следом за воздушным змеем.

Преломления Заката. (R)