Каждая жизнь — это произведение искусства. Даже самая жалкая и неказистая богата деталями и переливается красками как бензиновое пятно на солнышке. Именно поэтому я люблю изучать людей, наблюдать за ними. А в их пороках, в их добродетелях и скрыта красота. Я не макиавеллист. Я просто люблю наблюдать за прекрасным.
__
Самый волшебный подарок, какой мне когда-либо дарили, оказался у меня, казалось бы, совершенно случайно. Буквально акт милосердия, игрушка, отданная на откуп для “инфант террибль”. Это была пленка. Плохонькая, просроченная пленка. А дальше… Дальше мне дали механизм с настоящей историей. И именно благодаря этим двум вещам я поняла, что я действительно хочу снимать людей. Но я всего лишь маленький любитель, исследующий лица и оставляющий их след без капли ретуши во времени. Всё это не ради заработка. Не ради всеобщей скуки и компании остальных любителей. И уж точно не ради моды.

Я просто люблю наблюдать за прекрасным.

можно тысячу вёрст прошагать, не сносив сапог,
только было бы, ради кого отправляться в путь.
открываешь окошко - и небом сияет Бог,
да так ясно, что будто впервые пришлось вдохнуть.

можно знать имена всех растений во всех лесах,
но не знать своего и не думать о нем в пути.
чтобы светлому эху остаться в твоих глазах
ты, зажмурившись, тихо считаешь до десяти.

Бабушка хуже, чем маленький ребенок.

хотел что-то написать умное. лады, обойдемся тупым. последний учебный год, смерть в расписании, необходимость найти работу и отсутствие самоосознания в этом ебанутом и отличном мире. короче, все словно не со мной. месяц дома производит откат к началу 1 курса. отстой

расскажу как я в хоре солировала.

на первом курсе, когда мы только поступили, нам угрожали-обещали насыщенным и разнообразным досугом.
ну, скажу честно, не наебали.было и насыщенно и очень изощренно, но не в том смысле, в котором нам обещали.

как-то раз, когда я возвращалась с очередной хуйни типа покраски травы, меня в коридоре заловили ректор со своим заместителем. надо сказать, такие встречи никогда ничего хорошего за собой не несли.
-о, стоять! - кричал мне ректор, - ты куда?
- в расположение.
- все. отменяется, щас кругом и в актовый зал.
-зачем?
-на репетицию.
-какую?
-хоровую!
- у нас есть хор?
-конечно.
- но я в него не записывалась.
-ну я тебя записал. позаботился.
- я петь не умею. вообще.
-в нашем деле главное желание. вот ты хочешь в хоре солисткой быть?
-не хочу.
- а 3 наряда?
-никак нет.
-повторю вопрос. в хоре хочешь солировать?
-очень.
-ну видишь! мечты сбываются. для этого и нужен ректор. так, один есть.
за поворотом мелькнула башка пятикурсника, который курил на лестнице, что у нас запрещено строжайше.
- ооо. а ну сюда давай, милый, - проворковал ректор, заговорщицки мне подмигивая, - ты что там делал?
-ничего, трщ генерал.
-ну ладно. в хоре хочешь петь?
-никак нет, конечно!
-так что, говоришь, на лестнице делал?
-понял. очень хочу.
-молодец! похвальный энтузиазм. вот мы тебе, - это ко мне обращение, - нашли в пару тенора.
- вообще-то у меня баритон!
-вообще-то мне все равно. лишь бы к завтрашнему дню гимн погромче орал.
- а что завтра?
-завтра у нас комиссия с проверкой. и вы будете их поражать своим талантом.
-вдвоем?
-ну почему? сейчас мы кастинг проведем, найдем еще талантов. а вы идите, в зал, там вас уже П.И. заждался.
- П.И.? А он каким боком к музыке? Он же физрук.
-Физкультура не помешает, если душа петь просится. Особенно если душа опоздала на работу сегодня. Все, шагом марш. А мы, С.А., давайте разделимся, так быстрее насобираем певцов.

На следующий день комиссия услышала, наверное, самую мерзкую версию гимна в нестройном исполнении 30 разнокалиберных глоток.
А после наш кружок почему-то стремительно закрылся по инициативе ректора.
А мы только раскочегарились.