- Тебе больно?
- Ты еще спрашиваешь.
- И почему же ты так поступаешь?
- Если кого-то любишь, желаешь счастья для этого человека, а не для себя.
- А ты не думаешь, что будешь несчастен при этом сам?
- Я Инквизитор. Моя воля сильнее эмоций.
- Не сильнее. Просто ты выносливее. И продолжишь путь дальше.
- Ради чего?
- Ради того, чтобы не предать себя.

Иногда я как будто теряю себя. Я очень впитываю чувства и мысли других людей. Когда их много, они замещают меня саму.
В такие периоды я закрываюсь дома, в комнате в одиночестве. Выстраиваю заново мой мир внутри, заново нахожу себя, заново осязаю свои границы.
Обычно в это время ещё возвращается вдохновение. С новыми людьми/фильмами/музыкой/книгами.
И я снова чувствую себя во всю силу, наполненной и живой.
Можно выходить из комнаты

Подумалось, что я субъективно воспринимаю людей смешанных кровей как красивых, даже если они и не особо вписываются в объективные суперстандарты красоты(в том числе мои личные). Предположу "как ученый", что это из-за того, что у них максимально разнообразный генотип - соответственно, большие шансы обогатить генотип своих гипотетических детей. Противоположный пол клюет, эволюция одобряет. Быть гетерозиготой хорошо и полезно.

-… Ну, вот что ты любишь?
- Конфеты "Обыкновенное чудо" и современные вампирские сказки.
- Какая конкретика! Я думал, ты начнешь с какой-нибудь малоосмысленной философии, с книжек, любования закатом. Но уж точно не со сладостей.
- А тут дело не в сладостях, мне просто нравится название. Пойми, я сейчас в таком состоянии, что мне хочется только чудес…
-… и вампиров.
- Ага. Представь, как будто это видеоролик: камера опускается по спирали, все изображение в сглаженных, будто сероватых тонах, и вот в этом свете мы видим огромный, по настоящему огромный зал, мы слышим звуки музыки, - мелодия меняет темп, структуру, громкость все нарастает… Клавишный инструмент типа фортепиано стоит почти в середине зала, он скрывает за собой музыканта, но нам совершенно ясно, что играет не человек… Эти звуки невозможно вынести, понимаешь? Они будто выворачивают сердце, поднимают дыбом волосы и забираются когтями в твой мозг… И в то же время это очень красиво, это совершенно… Через распахнутые настежь, а может, и разбитые окна врывается снежный вихрь. В зале танцует девушка в длинном старинном платье, она очень быстро кружится, попадая в ритм все ускоряющейся мелодии. Она так стремительно перебирает ногами, что не касается сплошь залитого кровью пола…
- И ты эта девушка.
- Нет, конечно. Здесь я только наблюдатель, не участник. Тот, кто видел слишком много, но не может раз за разом не воскрешать в своей многовековой памяти именно это воспоминание…

Если все люди - творения Божьи, то Бог - больной ублюдок.

Говорят, что яркие сны признак шизофрении…

Мои сны всегда цветные. И слово "всегда" равнозначна постоянству с которым они мне снятся.

Иногда, они настолько реальные, что просыпаясь - не понимаешь, где находишься и не помнишь кто ты.
Но в последний раз, а именно с воскресенья на понедельник все было гораздо интереснее. Я не помнил, кто я - во сне.

***
Я ехал верхом. Мы ехали у подножия гор и дорога медленно подымалась вверх. Копыта лошадей, находившихся впереди всадников, подымали облако пыли, заставляя жмуриться.

"Боги, как меня тошнит от этой тряски. Зря так много поел вчера. - подумал я и ощутил, что не могу вспомнить что ел и когда было вчера. Конь тянул вожжи и целеустремленно шел к обочине, пытаясь сожрать приглянувшиеся ему фиолетовые листья неизвестного растения. Жужжали мухи. Пахло летом и потом. Конь обиженно фыркал, когда я возвращал его на дорогу. Позади меня мерно стучала колесами карета. Кучер изнывал от жары и придерживал ногой арбалет. Четыре рыцаря оживленно спорили о какой девушке. Один вытирал грязным белым кружевным платком лоб. Небо постепенно затягивало тучами и разноцветные молнии на горизонте плясали разноцветными светлячками. Молнии были разноцветными. Это отлично врезалось мне в память и пока я смотрел назад, чертова лошадь, таки сошла с дороги и я ударив её каблуками сапог все же вернул на маршрут.
Всадники сторонились меня. В их глазах было такое же непонимание, как и у меня при взгляде на горизонт позади.
Солнце очень медленно клонилось к закату и я озираясь по сторонам пытался вспомнить, кто я и что здесь делаю.
Горячий ветер потоком обдал меня, заставляя отплевываться от пыли. Впереди наконец-то начали маячить деревья.
А затем скрипящий голос обратился ко мне:
- Эй ты! -зовущий был позади меня и я развернулся( к радости лошади, которая сразу откусила какой-то желтый цветок, пока я пытался развернуться.) Когда у меня получилось - Подъедь ближе. - Кое-как приноровившись, я поехал напротив полураскрытого окошка.
- Он не слишком ловко управляется с поводьями для наемника. - сказала она, скрытая тенью и видимо обмахиваясь веером. У неё был уверенный властный голос с льдинкой. - Кто он?
- Её светлость спрашивает, кто ты? - из окошка выглянул старик. Увидев меня, он охнул: - Ваша светлость, южанин!
- Южанин? - льдинка в её голосе испарилась. - Ты из… - тут она сказала, что-то очень трудноговоримое и такое же незапоминающееся.
- Я не знаю, госпожа. - ответил я честно. Глаза старика, расширились от ужаса и посмотрел на меня уже с жалостью. Я не понял в чем перемена. Зато в следующее мгновение он уже карабкался на место рядом с кучером. А на меня смотрела рыжеволосая с первыми прядями седины женщина, лицо которой было прекрасно, невзирая на морщины, которые оставили свои борозды на её высоком лбе. Я помню каждую её морщинку, Кроваво-красный рубин над глубоким декольте, который подпрыгивал на каждой попадающийся кочке. И зеленое платье(видимо поверх карсета) с серебряными нитями, выводящими какой-то символ.
- Ты весьма смел, раз смеешь говорить со мной. Разве мой муж не угрожал вам? И разве вам не заплатили за молчание.
- Я не знаю, госпожа. Мне вообще кажется, что я сплю. Я не помню, кто я.
- Любопытно. Мой слуга сказал, что ты с нами с самого начала пути, но никто не помнит, как тебя нанимали. - она сощурилась, взмахнула веером: - И ты не лжешь. Говорят если посмотреть на свои ладони во сне, то не сможешь их увидеть. Так ты поймешь, что это сон.
Я начал поднимать руку и увидел, что она в кожаной перчатке.Только я захотел её снять и конь почувствовав, что я ослабил поводья, рванул к обочине. Она рассмеялась позади.
- И почему же ты решил, что это сон?
- Просто мне так кажется, госпожа. Что я не на своем месте.
- Ты учтив. Но меня не называют госпожой. И что же будет со мной, если мы вдруг твой сон? - она улыбнулась. - И тогда откуда я знаю, что моему мужу 82 и он совсем помешался на ревности. Хотя его трудно в этом винить в свои 66 он был еще весьма горяч, а сейчас он просто старик. А мне всего 32 и у меня уже трое детей.
- Слишком точно. слишком правильно, госпожа. - ответил я.
Она подняла голову и я повернулся, чтобы увидеть грифона. Его серебристые крылья окрасились в цвет наступающего заката и немного попарив над нами - он скрылся где-то в вершине гор. - Сейчас, по закону сна на нас нападут разбойники или что-то подобное.
- Не думаю, южанин. -она усмехнулась. - Я кузина короля. Мало кто рискнет напасть на нас, пока в воздухе реет наш герб. Я подумала вначале, что ты шпион, но ты слишком неуклюж для шпиона и привлекаешь много внимания. Снимай же свою перчатку.

И я не стал медлить. взглянул на ладонь и стал растворяться в воздухе. Я не увидел ладони. А лошадь опять побежала к обочине. Рыжеволосая смотрела на меня, рассеивающегося на что-то.
- Может ты не спишь, а снишься другим?
- Я не знаю, госпожа.
- Удачи тебе, южанин. - она не была шокирована или удивлена. Она грустно улыбалась.

Когда, я проснулся - я еще долго не мог вспомнить кто же я. Но её я запомнил отлично.

Наверное, когда-нибудь я сойду с ума.

-… Почему они уже не управляют нами?
- Ты сейчас похож на шимпанзе, который спрашивает, почему безволосые обезьяны, если они такие умные, не кидаются калом больше, чем другие.©