Инертность. Это то, что нас объединяет, делает глубже, сложнее, болезненнее. В той или иной степени, они свободнее, быстрее. Деятельнее.
Когда я уезжаю, я чувствую себя там зацикленной и замкнутой как никогда. Я расширяюсь, перестраиваюсь, во мне накапливается собственная внутренняя энергия. Я начинаю верить в лучшее на каком-то телесном уровне.
Когда я приезжаю обратно… Сначала меня удивляет контраст между измененной мной и константами этой страны. Затем медленно и малозаметно мои запасы истощаются. Меня поглощает серость, вакуум, атмосфера конечности. Знаете, как будто с тобой уже ничего не случится. Все. Закончилась жизнь, не начавшись.
Это страшно. Забывать, как может быть.

Выходя из концертного зала приятной походкой, ты была словно кружащееся дитя. Твои глаза были закрыты, а изо рта вырывался напев. Ты все ещё с головой была в последней Сонате, затихнувшей мгновение назад. Лунный свет пылью ложился на твое синее платье. Ты казалась куда изящнее и умиротвореннее, чем обычно. Волосы были заколоты украшением в виде фаленопсиса, которое ты купила в лавке в день нашей первой встречи.
Как обычно, я шел позади тебя с твоей сумочкой в руке. Несчастной сумочкой, которую ты постоянно забываешь, когда беззаветно наслаждаешься музыкой. Глядя, как ты танцуешь, хотелось смеяться. И ведь так и осталось непонятным, как ты можешь всегда быть такой наивно-милой.
- Осторожно, лестница…
- Смотри! Эти белые ступени из мрамора. Тебе не кажется, что они похожи на клавиши фортепиано? - ты проигнорировала мое тактичное замечание. В этот миг ты была в своем потаенном мире, вдали ото всех, в том числе и меня.
- Эй, смотри! Если представить, что земля это "до", какую мелодию я сейчас играю?
С такими высокими каблуками, я искренне волновался, что ты вот-вот вывихнешь лодыжку.
- "Дорогая мисс Клара", это твоя самая любимая и известная мелодия.
- У, зануда. Почему тебе нравится всегда добавлять "мисс" перед моим именем? Ты такой равнодушный и холодный идиот!!!
Я улыбнулся. Вообще-то, я действительно ничего не смыслю в том, что касается рояля, лишь запоминаю твои предпочтения.
- Ты когда-нибудь думала об истории, стоящей за мелодией? Если бы сегодня я не был рядом с тобой, Клара бы…
- Что?! Клара что? Ты говорил что-то ещё после?
Не хочу повторять, потому что знаю - ты слышала, что я сказал только что, определенно.
- Ты холодный и заносчивый идиот! - говоришь это с легкой улыбкой.
- Ладно, пойдем. Позволь, я отвезу тебя домой. Думаю, слишком поздно добираться поездом.

Вспомню курсы.
Рояль стоял посередине мраморного зала, и каждый день, ровно 2 раза в одно и то же время, я кидала на него нежный взгляд, который тетя, следящая за инструментом из неработающего гардероба, явно не считала важным замечать, а уж тем более таять и разрешать к нему прикасаться. Мне так и не удалось на нем сыграть, зато я сыграла в пабе.
Об этом потом весь последующий день гудела компания, и в первую очередь Шон, разумеется. Он рассказывал об этом в кафетерии, всем, кого видел, сгущая краски как мог. Там сидел наш одногрупник, Шу-йа, и молча внимательно слушал. Один из самых умных, интеллигентных и тихих людей, которых я знаю. Я периодически ловила его взгляд на себе во время занятий, он часто предлагал мне помощь. Ему очень нравился мой плащ и белое платье. Как-то раз он проводил меня до остановки, снял пиджак и закрывал от яркого солнца, пока не приехал автобус. Он тогда сказал мне, что перед приездом в Германию написал один рассказ, и теперь ему кажется, что он был немного пророческим.
Когда я уехала, он продолжал писать мне. От него я узнала, что выгляжу как человек, который нуждается в помощи, что меня вообще-то оскорбило, но… А разве он не прав? Я пошутила про психологическую помощь и лекарства, на что он извинился, и заверил, что ничего такого не имел в виду. Он называл меня "My Lady" и "Miss", а мне сложно было понять, издевается он или нет.
Я попросила его перевести для меня рассказ на английский. И он это сделал. В последний раз, когда мы переписывались, он скинул мне его.
Я решила, что отвечу ему, когда прочитаю. Затем у меня полетел планшет… И я все время откладывала на потом прочтение, не знаю, почему. После двух недель, мне уже стало откровенно стыдно, оттого чтение откладывалось еще дальше во времени. Уже месяца два или три я не появлялась ни в инстаграмме, ни на фейсбуке, а все потому что по какой-то непонятной мне причине я не читала рассказ, который был мне интересен… Тут я сама получаю от себя тонну фейспалмов, не нужны мне ваши, заберите назад х)

Важно то, что сегодня я соскучилась сильнее, чем оказался мой стыд. Меня отпустило. И я прочла. И решила опубликовать сюда кое-что. Ждите.

Мне снилась мама, молодой. Мы с сестрой были детьми, и она показывала, как красиво плести какие-то украшения, пока мы плыли на огромном парусном корабле в арабскую страну.

Мне снилось, мы говорили про таких людей, с которыми ничего плохого никогда не случается, они будто неосознанно мурлычат музыку не способной сопротивляться ритму Вселенной, и она танцует под него.

Мне снилось Нечто Очень Важное, подвешенное по старой традиции на ветку дерева. Лес оказался живым, поднялся сильный ветер, и мешочек с ним пропутешествовал до одного древнего, но не очень-то благосклонного. Мы нашли его. Дерево было богато не только на издевательства, отвратный тон и злобу, но и на змей, липкую странную жидкость и… Короче. Мне лень расписывать этот сон.
Все закончилось хорошо, моя сестра не с первого раза, но разрубила топором смеющуюся змею, кровь, как и положено, хлестала во все стороны, будто она теплокровная, ну а внутри после смерти дерева оказался обычный платяной шкаф. Я подала гениальную идею, как найти то, что нам нужно, и мы нашли, а как только повернулись к шкафу спиной - оказались на пути к уютненькой кухне на нашей старой квартире. Запах кофе и выпечки, теплый свет, все дела. А сзади и правда был шкаф. В котором родители когда-то прятали подарки на новый год.

Конечно, это далеко не все, что мне снилось. Диалоги забылись, жаркая арабская страна тоже. Серый дождливый город и компания одного человека остаются в тумане. Светлый, полуразрушенный город в Греции, по которому я ходила с картой в поисках одного старого здания, в компании интересного, но наудивление лживого молодого человека. Озеро, в котором мы весело болтали ногами, разгадывая загадки. Массивные двери, ведущие в тайну.
Рано или поздно…

- Красота не имеет никакого значения, парень. А знаешь, что имеет?
- Что?
- Чтобы ты меня не бесил.

Я говорю: "Спасибо за чай".
Она предлагает мне таблетку сахарозаменителя.
Я говорю: "Спасибо, я не люблю сладкий чай".
Она говорит, что так будет вкуснее.
Я отвечаю: "Тебе".
Она кидает таблетку в мою чашку.
Я вздыхаю и прошу не размешивать.
Ну разумеется - размешала.
Наивно глядя в глаза: "Тебе не нравится? Я думала, тебе так вкуснее будет"

Бздынь прум брмффррр
А когда она уедет, буду по этому скучать.
Отношения - та еще хрень.

Теплая, удивительно тонко вплетающаяся в меня терпкость бытия. Оставайся.

Я говорю:
- Что? Откуда я это знаю? Понятия не имею. Давай предположим, что я всю жизнь выслеживаю тебя, наняв полторы сотни лучших частных детективов. А чтобы оплатить их услуги, с утра до ночи граблю банки, один за другим, натянув на голову красные кружевные колготки, благо они мне к лицу. Смеешься? Правильно делаешь. Мне тоже почти смешно.
<...>
Я говорю:
- А может таких, кто никогда не любил, вообще не бывает? Трудно поверить, еще бы, но слушай, всякая вера трудна, нам ли об этом не знать.
Я говорю:
- Конечно же, именно я. С божьей помощью тут, не мерещусь, не вру, не морочу. Немилосердно было бы обманывать нас обоих, оказавшись вдруг кем-то другим - тем, кто плачет сейчас, правит утлым челном, вернее, просто удерживает его на месте, не дает перевернуться, пока отменяется все, чтобы снова начаться - там, на ярмарке, на далеком солнечном берегу, куда никогда не ступит моя нога, где в каждой глиняной кружке вина, в каждом танце, в каждом скрипе старых качельных столбов, во всяком недолговечном бенгальском огне живет мое вечное сердце.(с)

Я говорю:
- Это не земля под нами качается, это вода. Просто волны, совсем небольшие, я справлюсь, не о чем беспокоиться, лежи, отдыхай.
Я говорю:
- Да, конечно, мы в лодке.
Я говорю:
- Я тоже не знаю, что будет потом. Но знаю, что "потом" обязательно будет. Поэтому спи. Ты скоро проснешься. И я буду рядом. И тоже наверно проснусь.(с)